Экологические стрессы в судьбе скифов

В основе хронологии ранних этапов становления человечества лежит технология изготовления орудий труда и основной материал - камень, медь, бронза, железо. Однако, изменялась не только технология. Каждая такая эпоха, по существу была новым миром со своими народами-лидерами. Причинами гибели старого "устройства" мира и рождения новых цивилизаций еще в первых священных книгах считались экологические катастрофы.

Послеледниковые подъемы уровня Мирового океана, сопровождались мощными тектоническими движениями и извержениями вулканов. Причинами этого могли быть дрейф континентов или столкновение Земли с крупными астероидами. Для судеб народов важно не это. Реакция на экологический стресс даже у рядом живущих народов вовсе не была одинаковой.

Чем выше был уровень цивилизации, сложнее политическая и экономическая структура, чем разностороннее использование природных ресурсов, тем страшнее было резкое изменение условий - это был полный крах. Но для народов молодых - варваров, неотягощенных генетическим грузом (накоплением в условиях цивилизации плохой наследственности), не имеющих жесткой регламентации, разделения обязанностей и уровней власти, - для них перемены зачастую служили толчком к бурному развитию.

На примере скифов это диаметрально противоположное действие экологического стресса проступает наиболее ярко.

VIII век до н.э. Образование вокруг озера Борисфен многочисленных болот побудило скифов к захвату новых пастбищных земель. Они покоряют земледельческое население долин рек Гипанис и Борисфен, а соседей-кочевников теснят на другие земли и облагают данью. Подъем озерной и речной воды по речным устьям создает прекрасные гавани, в которых все чаще появляются корабли греков. Наряду со случайными высадками, от которых ведут свой род микс-эллины, возникают уже регулярные морские пути и постоянные колонии - полисы. Самые сильные из них становятся партнерами скифов. Слабые, да еще лежащие на пути частых военных походов, города и гавани попадают под власть скифских царей. Так формируется сложный эллино-скифский мир.

Его неотъемлемым элементом были постоянные военные набеги. Эпоха раннего железа ознаменовалась целой серией межплеменных войн и крупных перемещений. После успехов в Северном Причерноморье скифы совершают все более далекие походы. В Закавказье они покоряют племя халибов, открывших выплавку железа. Овладев новым оружием скифы становятся непобедимыми: 28 лет они господствуют в Азии, наводя ужас на все народы вплоть до далекой Палестины. Войны и образование новых племенных союзов привели к быстрому распространению железа по всему Средиземноморью и за его пределы и наступлению общего для культур Старого Света века железа.

Именно в VIII век до н.э. на Армянском нагорье появляются урарты и возникает мощное военное государство; такой же характер - захват власти пришельцами из неведомой земли - имело и государство этрусков в Италии. Может быть их родная земля скрылась в морской пучине? Тогда же пришла в упадок хозяйка морей Финикия (из-за гибели гаваней?), но ее детище Карфаген вдруг возвышается.

Второй экологический стресс в истории Скифии, вероятно, имел более узкий характер, ограниченный регионом Черного моря. Блочные тектонические движения шельфа вызвали смещение речных русел, подъем воды в прибрежной зоне на 4-5 метров и крупные оползни. На Южном берегу Крыма они унесли на морское дно поселения и гавани тавров. Во многих античных источниках они упомянуты, располагались они достаточно плотно, с интервалом в день плавания на всем побережье, но так и не найдены на суше. А вот мощные ступени двух или трех гигантских оползней ясно различимы вдоль всего Южнобережья.

Рубеж IV-III веков до н.э. был губителен для сложившегося в Причерноморье скифо-эллинского равновесия: гибнут Борисфен и Кремны, Ольвия приходит в упадок после затопления гавани; зато для Херсонеса Таврического начинается время расцвета, новые торговые пути идут через него, крепнет военная мощь херсонеситов, они захватывают Керкенитиду и осваивают новое побережье.

Крым становится полуостровом, на его северо-западе возникают одновременно сразу две цепочки - эллинская и скифская. Гавани, торговые и земледельческие поселения херсонеситов и укрепления скифов.

Скифы за несколько сот лет господства уже утратили былую подвижность, слились с покоренными хлеборобами, обросли скарбом и лишились неуязвимости, племенная верхушка приобщилась к греческой роскоши и отошла от идеалов кочевой и военной жизни.

Зато сарматы, народ молодой, не разобщенный на верхи и низы, не избалованный данью трудолюбивых соседей и городским комфортом (который всегда оборачивается накоплением генетических нарушений), оказались легки на подъем. Потеря плодородных пастбищ по берегам Меотийских озер, залитых молодым Азовским морем, толкнула их на захват нового жизненного пространства. С тех пор Скифия становится Малой, ограничиваясь степями Крыма и Нижнем Поднепровьем, а обширная равнина между Доном и Дунаем отныне называется Сарматией.

Крымский полуостров отныне превращается в зону этнического покоя, его степи больше не входят в магистральную зону Великой Евразийской степи, по которой прокатываются волны кочевников. В Крым они попадают теперь или с короткими кровавыми набегами, или укрываются после поражения, чтобы слиться со своими предшественниками.

К потомкам скифов, смешавшихся с таврами, прибавились со временем и "постаревшие" сарматы, затем готы и аланы, хазары, половцы и многие другие.

Все последующие за Геродотовой Скифией племенные военные союзы в Северном Причерноморье обнаруживают общие черты социально-экономического устройства и сохраняют все тот же принцип пестрого конгломерата культур. Вдоль речных долин сохраняются поселения земледельцев, со значительной долей преемственности от прошлых эпох; но по степям гарцуют каждую новую сотню лет все новые джигиты, а на побережье древние гавани переходят ко все новым империям. Соперничество разных метрополий эллинов сменилось войнами Рима, Понта и Византии, затем Генуи и Венеции, и наконец, Турции и России.

Только последнее десятилетие, впервые за всю трехтысячелетнюю историю, Крым оказался вне империй. Значит ли это, что здесь, наконец, сложится единая нация? Или будут найдены новые механизмы привычной роли моста между цивилизациями Восточной Европы и Средиземноморья, Балкан и Кавказа?

Скорее второе, но насколько быстро и какую роль сыграют здесь экологические факторы, судить не берусь. Думаю, однако, что моделирование этих процессов, благодаря скифскому логосу Геродота, может иметь гораздо более точные исходные данные, чем на соседних территориях.